Там русский дух, там Русью пахнет...
Небольшой зал с картинами Бориса Михайловича Кустодиева будто бы спрятался в одном и дальних углов Нижегородского художественного музея. Разыскав его, остаюсь там надолго. Всматриваюсь в стихию русского праздника, о котором идёт речь на холсте «Масленичные гулянья на Красной площади», и поверх праздничной толпы обнаруживаю раскачивающиеся на ветру связки воздушных шаров. Дата написания картины — 1916 год. За прошедшие сто лет, кажется, лицо русского праздника не изменилось.
Исследователи творчества художника говорят, что тайну обаяния его творений можно раскрыть, лишь пристально всматриваясь именно в те картины, на которых изображено праздничное гулянье в городах России. Картины художника первоначально напоминают лубочные картинки. Лихие сани с красивыми конями, перламутровые заснеженные улицы, тулупы купцов и расписные шали русских красавиц, летящие вверх охапки воздушных шаров. Но если внимательно всматриваться, то из этой сказочной декоративности будут идти к тебе толпы предков, образы которых выписываются изысканно, иногда с тонкой иронией, но чаще с восхищением. Русь Кустодиева всегда выглядит изумительно красивой и облагороженной, какой-то утопической мечтой. Не случайно современники назвали реальность, что живёт на полотнах художника, волшебной страной «Кустодия».
И только факты из трагической жизни художника позволяют понять, почему в первые два десятилетия XX века, когда кровоточила язвами Первая мировая война, кричала Революция, а сам художник, прикованный к инвалидной коляске, с трудом удерживая кисти в негнущихся от болезни пальцах, писал былинную праздничную Русь со спокойными и уверенными в завтрашнем дне гражданами. Вероятно, чем трагичнее складывается реальность, тем важнее оказывается необходимость показать иное спокойное и стабильное бытие. Разрухе должна противостоять вера, как жизнь всегда противостоит смерти, а будням — праздник. Во всех картинах Кустодиева, в сюжетах которых присутствуют воздушные шары, они не только яркий мазок праздничной атмосферы, но явно и философская деталь. Ведь связка рвущихся вверх шаров под стать мятежной душе художника и героев его картин, знающих об ином бытие, в которое они, да и все мы сегодняшние, мечтаем попасть.
